Истории, связанные с реновацией, напоминают театр абсурда. В районе Коптево в реновацию втянули добротную кирпичную девятиэтажку постройки середины 1960-х годов. Жители дома, расположенного по адресу 3-й Новомихалковский проезд, 17А, в начале августа с удивлением обнаружили, что их дом тоже оказался в списке включённых в программу реновации. Вспомнили, что в середине июня была попытка провести общее собрание собственников (ОСС), которая фактически провалилась, поскольку на него пришло полтора десятка человек. Постояли, болтали о том о сём и разошлись. Все забыли о том собрании, никаких его результатов никому не рассылали и не предъявляли. А потом жители с удивлением узнали, что то ОСС было признано состоявшимся, и на нём якобы присутствовало 87,84% от всех жителей дома, и что более двух третей проголосовали за вхождение в программу реновации.

Попытки получить протокол того собрания, посмотреть на именные бюллетени с подписями жильцов ничем не увенчались. В этом жителям дома отказывают и управа района и Мосжилинспекция (МЖИ): каждая ссылается на то, что этих документов у них нет и посылают друг к другу. Тогда девять собственников квартир из этого дома подали коллективный иск в суд с требованием признать решение ОСС, на основании которого дом вошёл в программу реновации, недействительным. Ответчиком по исковому заявлению стала инициатор ОСС Наталья Волкова, живущая в этом же доме. Первое заседание должно было состояться ещё в 2017 году, но было отложено из-за с неявки ответчика. Не пришла она и на второе заседание суда, которое прошло в Коптевском районном суде 12 января 2018 года. На этот раз судья Вера Петрова решила провести заседание в отсутствие ответчика, который был должным образом уведомлён о заседании.

Процедура проведения ОСС расписана в Жилищном кодексе достаточно подробно (статьи 45-48). И чтобы решение было признано состоявшимся, надо тщательно и последовательно следовать всем пунктам процедуры. Из того, что рассказали на заседании истцы и их представители, складывается ощущение, что всё, что можно было нарушить по этой процедуре, было нарушено.

Из рассказов на суде истцов и свидетеля складывается такая картина проведённого 13 июня 2017 г собрания:

В 8 вечера возле дома собралось не больше 20 человек (кто-то оценивал число собравшихся в 15, кто-то в 20 человек). Вела собрание женщина по имени Любовь, полномочия которой были непонятны, так как в списках собственников или нанимателей её нет. На вопросы, кто она, улыбалась и называла только своё имя. Протокола собрания не велось, полномочий участников, свидетельства их права собственности и документов никто не спрашивал. Поговорили о реновации, большая часть высказалась против. Обсудили вопросы межевания земли. Кто-то из участников собрания просто отказался заполнять розданные пустые бюллетени, кто-то заполнил только пункты с фамилией и номером квартиры и написал, что против реновации. Поговорили и разошлись по домам.

– Глядя на это собрание, я подумал, что это просто балаган, – говорит один из истцов.

– Я ничего не подписала и не сдала. Налицо была формальность проведения собрания. Та же женщина сказала, что это не собрание, а так просто. И больше мы этой женщины не видели, – утверждает другой истец.

О последствиях «балагана» все узнали 2 августа, когда увидели, что дом попал в списки реновации, до этого срока никто ни о чем не подозревал. В любом случае, согласно Жилищному кодексу через десять дней после проведения собрания, т.е. 25 июня, о его результатах все участники должны были быть извещены. Но никто никого ни о чём не известил.

«Я спал спокойно, ни о чём не думал. Представьте моё состояние 2 августа, когда я увидел, что наш дом оказался в списке реновации. Никто не был уведомлён о том, что собрание проведено, результаты собрания такие-то. 25 июня мы все должны были знать, что произошло. А мы были в полном неведении с 25 июня по 2 августа, иначе мы бы предприняли какие-то действия, чтобы опротестовать результаты, пока дом не был в списках. Тогда этот вопрос было бы решить гораздо проще», – возмущается Дмитрий Герциг. На сайт он зашёл, чтобы посмотреть будут ли сносить какие-то из соседних пятиэтажных домов, и с удивлением узнал о судьбе собственного дома. Попытки ознакомиться с протоколами собрания уже несколько месяцев ни к чему не приводят: невозможно ни получить копии, ни хотя бы увидеть эти документы.

«Мы полагаем, что для нас это необходимо, так как собственники вправе понимать, на основании чего принято обязательное для исполнения ими решение. Необходимо понимать, имеются ли в этих документах (решениях собственников и протоколах) существенные нарушения, которые могут являться основанием для признания протокола этого собрания ничтожным или недействительным. Мы полагаем, что от нас эти документы скрываются сознательно, так как большинство жителей дома в этом голосовании не участвовали и большинство собственников высказывались против участия в программе реновации», – заявила на заседании суда представитель истцов юрист Наталья Смирнова. Она допускает, что часть подписей может оказаться подделанной.

По мнению юриста в данном случае нарушены:
– порядок созыва, подготовки и проведения собрания: собственники не были должным образом информированы о проведении собрания. Не были проинформированы ни управляющая компания, ни ГУИС; 
– само собрание проведено с нарушениями, решения собственников собирались после 15 июня, что было крайним сроком сбора решений собственников;
– документация была передана в госорганы только 21 июля, уже за пределами установленного срока;

– никто не проверял наличие полномочий голосующих, документы о владении собственностью не смотрели и не спрашивали, неизвестно, кто в действительности голосовал как собственники;

– решение принималось при отсутствии кворума, что могут показать свидетели, а это может являться основанием для признания решения ничтожным;

Впрочем, из ответов Мосжилинспекции встревоженным жителям вырисовывается совсем другая картина - якобы на собрание пришло абсолютное большинство собственников и с энтузиазмом поддержало снос собственного дома:

«Я утверждаю, что по результатам голосования решение о вхождении дома в программу реновации не должно быть принято. Но доказать это я смогу только в том случае, если я смогу ознакомиться с этими результатами. И инициатор собрания, и управа, и Мосжилинспекция отказываются предоставлять нам протоколы и решения собрания. В письмах от инстанций нам говорят: идите в суд. Таким образом мы здесь и оказались», – объясняет в суде Дмитрий Герциг, один из жителей дома.

Он считает, что собрать все необходимые голоса до полудня 15 июня, если очная часть собрания началась в 8 вечера 13 июня было совершенно нереально. Из его общения с другими инициативными группами Дмитрий знал, что часто голосования длились по две-три недели и такого высокого процента участия (87,8%) не достигалось. «Как могло оказаться, что все соседи дома? Насколько я знаю своих соседей, тех, кто сдаёт квартиру, вообще близко нет, кто-то уехал в отпуск. Мы заинтересованных истцов с трудом можем собрать в один день. А тут раз – и все на месте. У нас 108 квартир, а голосующих 158 человек. С учётом здоровья инициатора собрания (истцы говорят, что у значащейся инициатором собрания пенсионерки проблемы со здоровьем - ред.) , собрать кворум, да ещё с проверкой полномочий, и всё это сделать за короткое время – совершенно невозможно», – убеждён Дмитрий Герциг. По его словам, управа и МЖИ ссылаются друг на друга: управа получила документы, ничего не проверяла и передали их в МЖИ; МЖИ отвечает, что они тоже ничего не проверяли, а лишь положили полученные документы на хранение. Но на основании этих документов дом попадает в реновацию, а несогласным с этим людям документов не показывают.

– Давайте уже получим эти документы через суд, – обращается к судье Дмитрий Герциг, – ситуация совершенно запредельная.

– Я тоже хочу на них посмотреть, – отвечает судья, – мы без них не сможем рассмотреть дело.

– У нас прекрасный дом, кирпичные стены 65 см, тёплый шикарный дом. В своё время это было элитное строение. Посмотрите на фото, не откажите! – Дмитрий кладёт на стол перед судьёй фотографию дома. – Вот тут только-только детский сад построили, за нами стоит точно такой же дом, как наш, он никак не вошёл в реновацию. Кому надо сносить наш дом?

Кому это может быть надо, жители уже и сами предполагают, хотя они далеки от мысли, что после их выселения девятиэтажный дом действительно снесут. «Вряд ли кому это придёт в голову. А вот выселить нас, чтобы провести в доме перепланировку и сделать из 108 квартир вдвое меньше, но большей площади, с меньшими затратами превратить дом в элитный, вполне могут», – уже на улице высказывают свои предположения собственники квартир.

Если дом затянули в реновацию обманным путём, а потом не показывают никаких документов, которые могли бы подтвердить законность или незаконность принятого решения, значит дело точно нечисто. И об этой нечистоте наверняка знают и в управе, и в Мосжилинспекции. Подделка результатов ОСС – действие уголовно наказуемое. Поэтому надежды на то, что управа и МЖИ добровольно покажут протоколы и бюллетени того собрания, мало. Но документы собрания уже затребовал суд. И с этим чиновникам и инициаторам собрания как-то придётся считаться. Кстати, проводившей то собрание некой Любови соседи с тех пор не видели. Следующее заседание суда состоится 30 января. 
– Звоните секретарю, узнавайте пришли ли документы, – говорит судья, закрывая заседание.

activatica.